О кошмарах и магнитных аномалиях
На улице стремительно холодает, так что я постирала свою сволочную зимнюю куртку и повесила ее на плечики в гостиной - сушиться. А сама свалила в Башню, тусить с народом.
Легли мы, как всегда, в хрен пойми сколько. На улице шел первый (на самом деле - второй) снег, и мы пошли на него смотреть. Дым смеялся, ловил ртом снежинки, а Мари выкладывала его в инстаграм.
У меня снова было игривое настроение, так что я приобняла Дыма за талию и проникновенно спросила.
- Будешь моим?
- Неа, - в тон мне ответил он.
- А если я хорошо попрошу? - Я приставила шокер к молнии на его куртке.
- Убери игрушку, Лекс, - спокойно ответил он, - зачем ты вообще ее носишь?
- Чтоб я безоружная вышла ночью на Пятеру - да не в жисть!
Я вздохнула и убрала шокер. Мари хмыкнула и покачала головой. Ну да, не перегибать палку, конечно.
Потом мы завалились в магазин, купили ништяков и разошлись по домам. Ну, то есть, Мари к себе, а мы с Дымом - в Башню.
Решили лечь пораньше, чтобы поболтать в постели, но Дым срубился почти сразу, и я осталась одна - созерцать оранжевые квадраты на стенах и потолке. Мне, как водится, не спалось. Дыму снилось что-то тревожное - он вздрагивал, сжимал руки в кулаки и периодически пытался заехать локтем мне в глаз.
Наконец, я начала задремывать. Мой сон прервал тихий, но оттого не менее жуткий крик, что-то между рычанием и стоном. Мозг еще не проснулся, а руки мои уже легли на плечи Дыма, губы вжались в его висок.
- Тихо. Ты дома. Я здесь. Все хорошо.
Кажется, он так и не открыл глаза. Хватая ртом воздух, попытался вырваться из кольца моих рук, потом обмяк и провалился куда-то еще глубже, на другой уровень сна. Я подождала, гладя его по голове, пока его сердебиение не выровнялось. Потом аккуратно отстранилась и легла на свою половину кровати. Своя половина кровати. Жуть какая.
На моем месте должен быть Ксавье.
- Тебе в кошмарах снюсь я или Ксавье? - Попыталась я обратить все в шутку за завтраком.
- В том-то и дело, что никто, - вздохнул Дым, - гребаный смех из гребаного ниоткуда.
Я, как могла, комфортила его все утро, но утро Дыма выдалось не слишком удачным. Наконец, он уехал на пары, а я поехала домой.
Куртка кособоко висела на вешалке. Ее молния была аккуратно вывернута вовнутрь - без малейших следов внешнего воздействия.
- Как, хрен тебя разбери!..
Я попыталась так и эдак приладить метаморфозу к реальности, но получалось не очень.
- Гребаная магнитная аномалия, - прошипела я и сунула куртку в шкаф. Придется теперь нести ее в мастерскую. Аррр.
Последний раз такая хрень случилась в августе, в самолете.
Мы тогда словили небольшую турбулентность. Я только собиралась пошутить про "мы все умрем" - а Ксавье застонал, обхватил голову руками и вперил неподвижный взгляд в пространство. Я сидела слишком далеко, чтобы дотянуться, с ним была Ольга, но это были крайне неприятные пятнадцать минут, когда я просто не въезжала, что происходит.
По прилету я рванула к нему с банальной заготовкой вроде: "Ксавье ты в поря?.."
Он рассеяно махнул рукой, мол, забей, не парься - и тут с наших сумок на пол со звоном осыпались значки.
Я быстро сделала шаг вперед, закрывая зрелище от людей, но к счастью, никто не пялился - образовалась обычная толчея у ленты выдачи багажа, и на нас всем было плевать.
Ксавье растерянно огляделся, поднял один значок и хмыкнул. Иголка держателя была закручена спиралью. Вовнутрь.
Мы это тогда, конечно, замяли. Собрали значки, выправили те, что можно было выправить. Пошутили шутку про человека, который может всему наступить, и забили.
А сейчас что-то всплыло опять.
На улице стремительно холодает, так что я постирала свою сволочную зимнюю куртку и повесила ее на плечики в гостиной - сушиться. А сама свалила в Башню, тусить с народом.
Легли мы, как всегда, в хрен пойми сколько. На улице шел первый (на самом деле - второй) снег, и мы пошли на него смотреть. Дым смеялся, ловил ртом снежинки, а Мари выкладывала его в инстаграм.
У меня снова было игривое настроение, так что я приобняла Дыма за талию и проникновенно спросила.
- Будешь моим?
- Неа, - в тон мне ответил он.
- А если я хорошо попрошу? - Я приставила шокер к молнии на его куртке.
- Убери игрушку, Лекс, - спокойно ответил он, - зачем ты вообще ее носишь?
- Чтоб я безоружная вышла ночью на Пятеру - да не в жисть!
Я вздохнула и убрала шокер. Мари хмыкнула и покачала головой. Ну да, не перегибать палку, конечно.
Потом мы завалились в магазин, купили ништяков и разошлись по домам. Ну, то есть, Мари к себе, а мы с Дымом - в Башню.
Решили лечь пораньше, чтобы поболтать в постели, но Дым срубился почти сразу, и я осталась одна - созерцать оранжевые квадраты на стенах и потолке. Мне, как водится, не спалось. Дыму снилось что-то тревожное - он вздрагивал, сжимал руки в кулаки и периодически пытался заехать локтем мне в глаз.
Наконец, я начала задремывать. Мой сон прервал тихий, но оттого не менее жуткий крик, что-то между рычанием и стоном. Мозг еще не проснулся, а руки мои уже легли на плечи Дыма, губы вжались в его висок.
- Тихо. Ты дома. Я здесь. Все хорошо.
Кажется, он так и не открыл глаза. Хватая ртом воздух, попытался вырваться из кольца моих рук, потом обмяк и провалился куда-то еще глубже, на другой уровень сна. Я подождала, гладя его по голове, пока его сердебиение не выровнялось. Потом аккуратно отстранилась и легла на свою половину кровати. Своя половина кровати. Жуть какая.
На моем месте должен быть Ксавье.
- Тебе в кошмарах снюсь я или Ксавье? - Попыталась я обратить все в шутку за завтраком.
- В том-то и дело, что никто, - вздохнул Дым, - гребаный смех из гребаного ниоткуда.
Я, как могла, комфортила его все утро, но утро Дыма выдалось не слишком удачным. Наконец, он уехал на пары, а я поехала домой.
Куртка кособоко висела на вешалке. Ее молния была аккуратно вывернута вовнутрь - без малейших следов внешнего воздействия.
- Как, хрен тебя разбери!..
Я попыталась так и эдак приладить метаморфозу к реальности, но получалось не очень.
- Гребаная магнитная аномалия, - прошипела я и сунула куртку в шкаф. Придется теперь нести ее в мастерскую. Аррр.
Последний раз такая хрень случилась в августе, в самолете.
Мы тогда словили небольшую турбулентность. Я только собиралась пошутить про "мы все умрем" - а Ксавье застонал, обхватил голову руками и вперил неподвижный взгляд в пространство. Я сидела слишком далеко, чтобы дотянуться, с ним была Ольга, но это были крайне неприятные пятнадцать минут, когда я просто не въезжала, что происходит.
По прилету я рванула к нему с банальной заготовкой вроде: "Ксавье ты в поря?.."
Он рассеяно махнул рукой, мол, забей, не парься - и тут с наших сумок на пол со звоном осыпались значки.
Я быстро сделала шаг вперед, закрывая зрелище от людей, но к счастью, никто не пялился - образовалась обычная толчея у ленты выдачи багажа, и на нас всем было плевать.
Ксавье растерянно огляделся, поднял один значок и хмыкнул. Иголка держателя была закручена спиралью. Вовнутрь.
Мы это тогда, конечно, замяли. Собрали значки, выправили те, что можно было выправить. Пошутили шутку про человека, который может всему наступить, и забили.
А сейчас что-то всплыло опять.