Еще один тихий хороший день в родной общажке.
Я приготовила ништяков, собрала лекарства, подумав, завернула в пленку рамку с "Толерантностью и винишком" и тоже сунула в сумку (я все-таки доделала аллюзию на фотографию "Поцелуй всемером", и теперь терзалась, стоит ли ее вообще кому-то показывать).

Про сложности взаимоотношений, дружеские потасовки и общие пространства
В общажку я проникла абсолютно беспрепятственно, затерявшись в группке студенток.

Дым как раз с отрешенным лицом выходил из комнаты, когда столкнулся со мной.
- О, - сказал он, - поставлю чайник.
Пока он отсутствовал, я распаковала еду и лекарства. Дым вернулся и с некоторой оторопью оглядел гору разностей на столе.
- Ты обедал? - невозмутимо уточнила я, растворяя таблетку в стакане воды.
- Угум, дотащился до медблока, там и поел. До меня опять доимелся этот отвратительный врач, который дофига много болтает. Вот какое ему до меня дело?
- Им там просто скучно, - пожала плечами я, - теперь до тебя попытаюсь доиметься я. Выпей лекарство, будь хорошим мальчиком. А еду я оставлю в холодильнике, это тебе на ужин.
- Не стоило...
- Нет, стоило.
- Ладно, ты вольна делать, что хочешь.
- К сожалению, нет, друг мой.

Мы сели пить чай и болтать. Дым, правда, периодически зависал и смотрел в стену.
- Мы вчера говорили с Ксавье, - сказала я, потому что хуже уже все равно не могло быть.
Дым резко подался вперед.
- Ты не...
Я демонстративно подняла руки.
- Никакого насилия для него. И нет, мы не поссорились. Скорее даже разрулили пару моментов. Но вообще да, я попыталась открыть ему глаза на некоторые вещи. Так что если теперь он будет вести себя странно - это он просто пытается быть последовательным, как я ему и посоветовала.
- Хм, - коротко сказал Дым.
Очень многозначительно.

С полчаса мы болтали о незначащем.
- Слушай, я бы хотел попросить тебя об одном одолжении, - отводя взгляд, сказал он, - но мне очень неловко.
- Говори, - оживилась я.
- М-м-м, просто я думаю, если это не будет очень нагло с моей сторо...
- Сердечко, колись уже, кого надо убить и как именно.
- Купить, - выдохнул он.
- О, это тоже интересно, - не сбавляла обороты я.
- Купить мне ватман. У меня тут одна безумная идея. Если тебе не очень сложно, просто я со своей болезнью почти не выхожу на улицу...
- Щас все будет, - пообещала я.
- Я деньги тебе верну.
- В трусы их себе засунь, - кажется, чересчур громко ответила я у открытой двери.

В общем, я смоталась и купила мальчику ватман. Счастью не было предела. Правда, про безумную идею он мне так и не рассказал. Наверное, что-то невероятно крутое.

Потом мы сели смотреть концерт М-83 и тихо тащились следующие полтора часа.
Периодически Дым спрашивал: "Тебе не скучно?", а я отрицательно мотала головой. Мне было офигенно. Дым в процессе рассказывал историю группы, историю отдельных песен, свои собственные переживания и воспоминания - и был при этом таким лектором-лектором. Ему бы пошло вести пары по какому-нибудь искусствоведению.
- Тебе не скучно? - в пятый раз спросил Дым.
- Нет, - терпеливо сказала я, - мне все еще не скучно. А если будешь продолжать спрашивать, я тебя поцелую. Мне понравится, тебе - вряд ли.
Он слабо улыбнулся.
- Ну или за ухо покусаю, тоже мало приятного, если вдуматься.
Вокруг нас возникали и исчезали люди - его соседи, какие-то девицы из соседних комнат и прочие постоянные назойливые обитатели общажки.

В пять я спохватилась и стала собираться.
- Тебе точно не было ску...
- Так, я предупреждала? - я бросилась на него. Дым со смехом прижал ладони к ушам, я куснула его за запястье, - ладно, пусть не уши, у тебя что, есть какие-нибудь еще лишние части тела?
- Мое сердечко, - отбил он.
- Оставь себе, еще пригодится.
Он криво усмехнулся и качнул головой, но я воспользовалась этим, чтобы притянуть его макушку к себе и целовать пряди волос. Он обнял меня, и мы стояли так с минуту.

- Передавай там нашим привет, - сказал он, мягко отстраняясь.
- Сам и передашь, лично. Я тебе завтра позвоню после лаборатории, примешь в объятия пять бледных полутрупов. Рекомендую воспользоваться шансом, полумертвый Ксавье - это Ксавье, лишенный большей части его жестокосердной аргументации.
- Пфф, не больно-то и хотелось.
- Ох, Сердечко, мы все знаем, кому и чего тут хотелось...