День Рождения Мари был знаковым. Потому что существенная часть народа взяла и напилась водяры. Пополам с колой.
Народ у нас и так не шибко адекватный, а уж водяра и вовсе делает из них смесь сексуальных чертей и отвратительно откровенных мерзавцев. И если сексуальные черти скорее даже радовали, то со вторым пунктом случился конкретный облом.
круговорот разборок в природе
В ночи Мари вышла прогуляться, подышать свежим воздухом, и как-то пропала на полчаса. Все решили, что она схватила потеряшечку и ушла к себе. Ну или бродить по темной клоаке Пятерки, изливая свою черную душу сточным канавам.
Через полчаса Дым вдруг тоже решил, что широкая постель Башни, где переплелись в экстазе штук шесть полуобнаженных тел, увлеченно играющих в "Ложь и бездействие", - это не для него, и вообще мир ужасен, бесоебен, стозевен и лаяй. Никому ничего не говоря (как позже выяснилось - все-таки бросив что-то Ксавье, но, по ходу, не слишком цензурное), он вышел в коридор, цапнул свою куртку и удалился во тьму. Мари, которая все это время обреталась на детской площадке у подъезда, проводила его взглядом и решила не встревать.
В пол-третьего ночи мы пересчитали людей, поняли, что у нас недобор, и отправились дожирать торт. На кухне народ увлеченно спорил о чем-то эзотерическом, а на входе отсекал всех вопросом "сколько сторон у макаронины?"
В три утра Оля сказала, что ей, пожалуй, пора. Потому что для групповухи нас было в целом достаточно, но вот чтобы с комфортом спать по всей поверхности Башни - не очень. К тому же мы были уверены, что наши страдающие собратья не вернутся, или вернутся только утром, для продолжения банкета, а значит, веселье надо сворачивать. Итак, Оля и мы с мужем уехали по домам.
В пол-четвертого утра я упала на постель и погрузилась в длинный печальный сон, в котором меня закалывала ножом в спину толпа подростков. Без пятнадцати четыре раздался звонок.
- Знаешь что, Лекс, ты меня бесишь, - раздался в трубке голос Дыма.
- А, я тоже рада тебя слышать, - сонно ответила я.
- Нет, вы меня оба бесите. Вы ненастоящие. Вы ведете себя как машины. Зачем ты вообще с ним общаешься? Какого хрена?! Этот человек - подлое, лживое существо, и за его масками нет ничего... вообще ничего!
Сопоставив одно с одним, я поняла, что речь идет о Ксавье. Интересный выверт сознания.
- Что ты молчишь? - Взорвалась трубка, - ну и молчи! Обижайся сколько хочешь!
Конец связи.
Я недоуменно покрутила телефон в руках и набрала смс-ку.
Следующие полтора часа мы самозабвенно ругались буквами. Мне припомнили все, но почему-то в совершенно извращенной форме. По версии Дыма выходило, что я его преследовала, параллельно втягивая в политические разборки, а также планомерно промывала ему мозги на тему окружающих, а еще имела подлость сохранять нейтральные взаимоотношения со всем ближним кругом Башни.
Меня колотило, я искусала себе пальцы, чтобы не сморозить в ответ что-нибудь непоправимое и, в конце концов, наклацала что-то вроде
"Ты говорил, что можешь доверять мне, и я никогда не подводила твое доверие. Единственный раз я открылась тебе в ответ - и не была услышана. Если ты нашел во мне врага - пусть так и будет. Если однажды захочешь поболтать с настоящей мной, а не с отражением себя или Ксавье - приходи".
Телефон звякнул сообщением спустя секунду. Дым был крайне уязвлен попыткой послать ему подобие прощального письма. Дальше мы писали одновременно:
- Я не могу потерять тебя.
- Не могу потерять тебя.
- Что мы можем сделать?
- Мы можем что-нибудь сделать?
- Нам нужно поговорить.
- Давай поговорим в Башне.
- Ты дорог мне.
- Ты дорога мне, ты мой друг, я не могу вот так все закончить.
На следующий день в Башне мы делали вид, что ничего не случилось.
- Вчера у нас возникло небольшое недопонимание, - улыбнулась Мари, проскальзывая в двери и устраиваясь на постели среди остальных.
Я готовила обед, Оля варила кофе. Ксавье крутился вокруг, и взгляд у него был внимательно-напряженным. Он тоже выбрал нейтралитет.
Все было по-прежнему, но сегодня мы с Дымом обнимали друг друга чуть дольше обычного. И прикасались - чуть чаще.
Он уезжал до самого конца каникул, временно передавая обязанности Хранителя обратно Ксавье. Я уходила поздно вечером, проводив его на автобус.
"Останься", - я обернулась, так и не поняв, сказал ли это Ксавье вслух. Он задержал взгляд на мне. Я качнула головой.
Не сегодня. Я не могла говорить сегодня.
Он кивнул с пониманием.
День Рождения Мари был знаковым. Потому что существенная часть народа взяла и напилась водяры. Пополам с колой.
Народ у нас и так не шибко адекватный, а уж водяра и вовсе делает из них смесь сексуальных чертей и отвратительно откровенных мерзавцев. И если сексуальные черти скорее даже радовали, то со вторым пунктом случился конкретный облом.
круговорот разборок в природе
Народ у нас и так не шибко адекватный, а уж водяра и вовсе делает из них смесь сексуальных чертей и отвратительно откровенных мерзавцев. И если сексуальные черти скорее даже радовали, то со вторым пунктом случился конкретный облом.
круговорот разборок в природе