Вечером приехал Кори.
- Вы все меня бросили, - грустно заявил он, пока я рылась в шкафу и искала шмотки, чтобы выдать промокшему под дождем.
И этот человек полчаса назад вопил мне в трубку: "Лексии, пойдем гулять, там солнышко и красота!"
- Кори, это неправда! - возразила я.
- Ну вот когда мы виделись?
- Вчера, - честно сказала я.
- Это не считается, мы столкнулись в толпе, ты была с Ксавье и Мари. А еще до этого?
- На дне рождения неделю назад, - припомнила я.
- Вот именно! Мы вообще не видимся! А вы там что-то замышляете наверное. Без меня! Не зовете никуда!
- Ну, пошли с нами кровь сдадим, - предложила я.
- О, хорошая, кстати, идея. Погляжу, как Ксавье красиво падает в обморок.
- Ты не разочаруешься, зрелище то еще, - поддержала я.
- Вот что со мной не так? Почему меня не зовут в Башню?
- Милая, дело не в тебе, - слабо отбила я.
Боже, Кори, дело ни хрена не в тебе. Дело в том. что у Ксавье тяжелое прошлое, которое мешает его светлому будущему, а ты пробьешь ему башку чем-нибудь тяжелым и металлическим, если узнаешь, что за ебанина творится в Башне с начала лета. И он это знает, и я это знаю, и ты это знаешь, и все это знают. Поэтому две последние недели я стою буфером между ним и тобой, чтобы уберечь его от тяжелых черепных травм. Не черепно-мозговых - мозг у него давно в отключке, ему уже не повредит.
Кори, я просто не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал.
- Он меня не любит!
- Он никого не любит, - вздыхаю я ("Лекси, отойди! Я тебя ненавижу!" "Остынь, ты не в себе" "Я не в себе?! Я вообще сейчас ни в ком!").
- И ты меня не любишь!
- А вот тут перегибаешь. Я тебя люблю.
- Ну и пожалуйста.
Мы сидим весь вечер, едим и шутим шутки. Нельзя ударяться в серьезность. Нельзя обсуждать мальчишек, я найду, как себя выдать. Не стоит говорить так много о Ксавье. И да, не стоит звонить ему и вопить в трубку: "Где ты шляешься? Тащи сюда свою одинокую задницу! Что значит не спал последние двое суток?! Я не спала трое, я победила! Ну и вали, спокойной и одинокой ночи тебе, чудовище!"
Я тоже надеюсь на спокойную ночь. Поэтому в десять вечера Кори поднимается, понимающе кивает и идет одеваться.
- Не забудь у меня что-нибудь, - предупреждаю я, - у меня вечно забывают что-нибудь. Обычно голубое.
- Могу забыть себя, - охотно откликается Кори.
И забывает у меня нож. В голубой оплетке.
Ну, в лаборатории верну.