А тут внезапно наступил передых, и мы с Ро поехали в чудесную Московию на три дня. Как мы там были, я расскажу как-нибудь потом, а сейчас я расскажу страшную историю о том, как мы возвращались. Тут нужно сказать, что Ро – большая любительница автостопа, и идея была в том, чтобы и туда, и обратно добраться стопом. Туда мы доехали вообще без проблем на двух машинах, обратно – весело и с приключениями через Пушкино, о чем я тоже расскажу как-нибудь потом, ибо сейчас – страшная история.
Так вот. Стояли мы на узкой развилке в некотором удалении от славного города Александрова. Нас там высадил красивый азиат, который выдал традиционное напутствие о злых людях и всяких маньяках и укатил. Мы простояли около пятнадцати секунд, прежде чем перед нами притормозил потрепанный мебельный фургон.
Внутри сидели двое парней. Ро тут же напряглась и шепотом сообщила, что она так не ездила и что может быть ну их. «Будь спок», сказала я ей тогда, залезая в кабину, ибо парни были молоды и милы, а в салоне играл старый добрый Linkin Park.
Итак, мы поехали. Парни рассказывали о себе, мы чего-то там о себе. Парни оказались перевозчиками мебели и фурнитуры между Москвой и Костромой.
Вчетвером и с рюкзаками нам было как-то не тесно, светило солнце, дорога наматывалась на колеса, и все было в ажуре. Парней напрягал только один факт – на подъезде к Переславлю ожидался пост ГАИ, и за четверых непристегнутых в кабине, рассчитанной на троих, всем бы прилетело.
Тут водитель резко увел машину в поворот, в лесок. За леском обнаружились симпатичные деревянные домики и кладбище.
-Не бойтесь, не в лес везу, - наклонившись ко мне, мурлыкнул он.
-Угу, на кладбище, - согласилась я, обозревая ряды крестов.
Пока парни выгружали что-то из фургона и относили к одному из домов, мы воспользовались возможностью размять ноги.
- Однако пост, - задумчиво сказал второй, когда мы уже собрались загружаться обратно.
-А давайте мы в фургоне пересидим. – предложила я. – пост проедете, и мы обратно пересядем.
-А давайте! – обрадовались парни.
Мы снова обошли кабину. Парни открыли дверцы фургона. Внутри лежали какие-то доски и стояли большие канистры с ядовито-зеленой жидкостью.
«Яд» - подумала я.
«Абсент» - подумала Ро.
-Тут холодно. Куртку вот возьмите, – Сказал первый.
-И фонарик, - добавил второй, протягивая какой-то тяжеленный металлический пульт. – Только он садится, зараза. Ну вы его на потолок прифигачьте.
С этими словами он хлопнул пультом по металлической обшивке, и тот плотно прилип к потолку и даже слабо засветился.
- Ништяк – успели сказать мы, и дверь за нами захлопнулась.
Стало темно. Фургон тронулся так резво, словно за нами гнались финалисты формулы-1.
Прошло пять минут. Нам было весело. Фургон мотало по ухабам, мы цеплялись друг за друга и гиенически ржали. Пытались снимать на камеру.
Через десять минут погасли остатки фонарика. Стало как-то неуютно. Фургон продолжал бодро катить по пересеченной местности.
-Сколько мы уже едем? – напряженно спросила Ро, – Что-то мне это не нравится.
-У меня есть еще фонарик! – вспомнила я и полезла шариться в темноте, ударяясь об углы на поворотах. – Нашла!
Фургон осветился слабеньким сиянием. Я похвалила себя за то, что впервые за месяца три догадалась зарядить фонарик перед поездкой.
-Пять – налево, - пробормотала Ро.
-Что?
-Я повороты считаю, - пояснила она.
-А-а.
Сквозь щели пробивался луч света, принимавший причудливые очертания на стене.
-Жаль, у меня в школе было плохо с оптикой, - посетовала Ро, изучая тени деревьев, мелькавших в пятне света.
-И у меня… - подтвердила я.
Спустя пятнадцать минут мы стали припоминать известные нам приемы самообороны.
- Левый хиленький, а у правого куртка не прикрывает шею, и лицо открыто, – вспоминала я. – В основании ключиц есть крутые болевые точки, мне как-то демонстрировали…на мне.
- Я набрасываю куртку на того, кто слева, и бью по башке фонариком. – Предложила Ро и попыталась оторвать примагниченный пульт от потолка. Спустя некоторое время ей это удалось и она, довольная, опустилась на доски.
-Я пинаю канистру, следом бросаем вон ту доску…хм, я одна не подниму, так что ты со своим быстрее разбирайся.
-А потом?
-Деру в лес, на дерево и ждем, когда они потеряют след. Черт, мои книжки! Я же не смогу их оставить!
Спустя двадцать минут мне пришла в голову идея постучать в кабину, обозначить, тксзть, что мы просекли их коварные планы.
Ро сидела на стреме (в одной руке – канистра, в другой – пульт), а я полезла назад и принялась дубасить кулаками в обшитую дсп стенку.
-Не, нафиг, - решила я через некоторое время. – Давай лучше песни петь. Пусть им будет неприятно.
- Давай. – согласилась Ро, ложась на доски.
-Человек и ко-ошка, - затянула я. Ро фыркнула от смеха, но чуть позже охотно присоединилась.
-Доктор едет, едет сквозь снежную равнину, порошок целебный людям он везе-о-от!
Фургон остановился где-то на середине второго куплета Хайвей ту Хелл. Хлопнула дверь, захрустели по снегу шаги.
- Левый – мой, - напомнила Ро, поудобнее перехватывая фонарик. Ее ладошка сжала мое запястье. На счет три. Раз…
Яркий свет ворвался в фургон.
-Замерзли, бедняги! – весело спросил водитель, протягивая руку. – Вы не поверите, там до самого Переславля менты просто цепочкой! О, фонарик, давай сюда. Сел все-таки?
Мы выбрались из фургона, щурясь и фыркая от порывов ветра со снегом.
-Поехали, дальше вроде нет никого. – Сказал водитель, подхватывая мой рюкзак и сумку с книгами.
-Если что, дальше ваша очередь сидеть в фургоне. – Предложила я.
-Проблем нет. – Согласился водитель. – Ты ведь отлично водишь, а?
А тут внезапно наступил передых, и мы с Ро поехали в чудесную Московию на три дня. Как мы там были, я расскажу как-нибудь потом, а сейчас я расскажу страшную историю о том, как мы возвращались. Тут нужно сказать, что Ро – большая любительница автостопа, и идея была в том, чтобы и туда, и обратно добраться стопом. Туда мы доехали вообще без проблем на двух машинах, обратно – весело и с приключениями через Пушкино, о чем я тоже расскажу как-нибудь потом, ибо сейчас – страшная история.